С. Милицкий - мой Буденновск

У каждого в жизни есть что-то такое, что не забудешь ни при каких обстоятельствах. Если ты солдат, то первый бой не забудешь никогда: он делит твою жизнь на до и после. Для меня это день 17 июня 1995 года в Буденновске. Все, что тогда было, стоит перед глазами, как будто это было вчера. Думаю, как у всех, кто освобождал тогда заложников из захваченной боевиками больницы, кто был внутри или хотя бы рядом с этим местом.
С тех событий прошло уже 24 года, много разных версий и подробностей было озвучено за это время. Какие-то выглядят правдоподобно, какие-то нет, для тех, кто видел все своими глазами. Считаю, что мало кто может судить объективно о ситуации, даже из солдат каждый ее запомнил по-своему, особенно если такое у него впервые в жизни. Я, Сергей Милицкий, на тот момент был старшим лейтенантом. И хотя мне было уже 26 лет, и четыре из них я уже отслужил в подразделении «Альфа», опыта настоящего боя у меня до этого не было.
Началось все неожиданно и быстро: нас собрали по тревоге и отвезли в аэропорт. Там вкратце довели, что везут в какой-то населенный пункт на Северном Кавказе, освобождать от террористов местную больницу. Так как был уже поздний вечер, я, как и многие, проспал всю дорогу и проснулся уже при приземлении. Это была ночь 15 июня. Тут же начали готовиться к штурмовым действиям, хотя даже на тот момент не верилось, что все это правда.
Отдохнуть разрешили только вечером, это уже 16 июня. Подняли еще до рассвета, стало ясно, что штурм впереди. Мы быстро и спокойно собрались, кто-то принял «сто грамм наркомовских», я не стал. Хотел попросить передать сыну мои часы, если что, а потом передумал. Хотелось верить, что выживу и подарю сам.
Приказ мы слушали на совместном построении с солдатами внутренних войск. У них было полное вооружение для общевойскового боя: автоматы, пулеметы, ручные гранаты, гранатометы. Добирались до места автобусом, потом пешком, по очереди за головным дозором. Вскоре стали заметны вспышки выстрелов. Обстреливали отдел, которым командовал полковник А.В. Михайлов, - мы это поняли, когда подошли ближе к зданию, на которое был направлен огонь.
Я следовал за полковником Ю.В. Деминым. Цель была – попасть к одноэтажному пищеблоку больницы. Чтобы туда добраться, мы с Сергеем Савчуком прорвали сетку-рабицу и вышли сначала к гаражам. Тут перестрелка была уже совсем близко. Когда перебежали к пищеблоку, узнали, что Федор Литвинчук из состава головного дозора, ранен в бедро, а вытащить его под огнем нет возможности. Помню, позавидовал, что для него-то все закончилось, а для нас только начинается. Многие, кто там был, поймут.
Рядом с больничным корпусом мы оказались впятером: Ю.В.Демин, В.Корольков, А.Христофоров и мы с Савчуком. Уже светало. В этот момент услышали по рации Володю Соловова. Его слова: "Все, руке конец". Он принял бой в одиночку, пытаясь прикрыть нашу группу еа подходе к объекту. Я пытался спасти Вову, как нас учили в училище, с помощью дымовой шашки. Это единственная возможность вытащить человека из под пуль. Но под таким огнем, от дымовой завесы не было толку. Помочь было нереально, хотя от нас до него было не больше тридцати метров. Он так и не вышел больше на связь.
Задача у нас была – отвлекать боевиков. Сначала стрельбой по окнам, вернее, между ними, и по перекрытиям, а потом – внутри здания. Обстреливать корпус, который находился в паре сотен метров от нас, было несложно: достаточно высунуться из-за угла. Тактика сработала, и большая часть боевиков переключилась на нас. Сложнее было попасть внутрь больницы, так как дверь была заблокирована чем-то тяжелым изнутри. Тем временем стрелять по нам стали уже и с верхних этажей, и с нижних. Только благодаря тому, что мы были в слепой зоне, нам удавалось держаться без потерь. Но когда огонь стал еще сильнее, пулеметной очередью разрушило угол рядом с нами, и меня ранило. Мне повезло, это было нетяжелое ранение в бедро, благодаря тому, что сама пуля улетела от рикошета, а ее раскаленная оболочка прижгла рану и кровотечение тут же остановилось.
Когда сверху стали стрелять еще сильнее, Ю.В. Демин кинул туда гранату, и огонь прекратился. Мы знали, что в ответ нам тоже могут прилететь гранаты, поэтому попросили снайперского прикрытия перед пищеблоком.
Как мы и думали, нас действительно начали закидывать гранатами. Одна прилетела как-то сбоку, а не сверху, и я почувствовал, что у меня проблемы с глазом. Тут же мне начали бинтовать голову. Бинты наматывали прямо поверх каски, а гранаты, тем временем, все падали. В нас уже вовсю летели осколки, от которых не всегда спасали бронежилеты. Мне прилетело в правую руку. Я почувствовал сильный удар и думал, что остался без глаза и без руки. Но потом понял, что пальцы шевелятся, значит не так все плохо.
Нам пришлось отходить прямо под огнем, других вариантов не было. Договорились бежать по команде Юрия Викторовича. На счет «три, два, один, вперед» мы рванули, как могли. Я бежал вместе с Христофоровым Сашей. До укрытия было всего десятка два метров, но под шквальным огнем это огромное расстояние. Пули догнали нас прямо на подходе к укрытию. Добирались до него мы уже ползком, и успели только благодаря ребятам, которые высунулись и втащили нас внутрь. Я был так счастлив, что не чувствовал боли, когда бинтовали ногу. Саню ранило серьезнее. Три пули пробили бронежилет в боковой части и попали в спину. Еще у него была повреждена рука из-за того, что две пули попали в автомат. Так мы с ним и закончили свой бой.

Кавалер четырех орденов Мужества,

полковник С. Милицкий

Источник